«Роснефть» продает 19,5% акций международному консорциуму Glencore и суверенного фонда Катара.

Причем Glencore в отдельном сообщении указала, что сделка будет закрыта при условии финализации всех необходимых условий, включая финансирование и гарантии.

Сумма сделки составит €10,2 млрд, из которых Glencore заплатит €300 млн собственных средств, Катар - €2,5 млрд.

Остальные €7,4 млрд обеспечит итальянский банк Intesa Sanpaolo, организовавший так называемое безрегрессное финансирование «с участием других банков».

Intesa выделит значимо больше 50%, то есть заведомо больше €3,7 млрд… В целом синдикат банков-кредиторов будет состоять из четырех-пяти банков , - сказал источник агентства Reuters в «Роснефти».

Отметим, что «Роснефть» также не принимала участия в сделке в качестве гаранта обязательств перед кредиторами.

Не менее любопытен тот факт, что разные российские госконторы называли разный размер поступлений в бюджет от приватизации части акций нефтегазовой компании.

Как известно, 710,85 млрд руб - это минимальная сумма, по которой правительство распорядилось в ноябре приватизировать 19,5% акций нефтяной компании.

Хотя консорциум заплатит 692 млрд руб., в федеральный бюджет поступит больше — 710,8 млрд руб. (€10,5 млрд) — за счет дополнительного дивиденда от «Роснефтегаза» (продавца доли в «Роснефти») в пользу государства, - отмечает РБК.

В итоге получается, что «Роснефтегаз» продает долю в «Роснефти» на 2,6% дешевле, чем предписывало ему правительство. Еще 18 млрд руб. он доплатит в бюджет в виде «дополнительных дивидендов», чтобы выполнить распоряжение правительства.

С другой стороны, из пояснительной записки к поправкам в бюджет-2016 следует, что правительство РФ ожидало получить от данной приватизации в бюджет 703,5 млрд руб.

Эту же сумму назвал 8 декабря министр финансов Антон Силуанов в эфире «России 1». С этой точки зрения «Роснефтегаз» перечислит в бюджет на 1% больше, чем планировалось.

Обозреватель Леонид Бершидский в своем Facebook отмечает, что "для "Гленкора" результат сделки похож на страховку с франшизой".

Доля "Гленкора" в кредите - 4,8 млрд евро. Он купил у российских банков некое "страховое покрытие" на случай, если соответствующая доля акций "Роснефти" - 9,18% - к сроку возврата кредита подешевеет не более чем на 1,4 млрд евро, то есть на 29% от цены сделки.

Это объяснимо: трехмесячная волатильность акций "Роснефти" - 23,11%. Если подешевеет сильнее, кредиторы, Intesа и прочие, понесут убыток - то есть получат 1,4 млрд евро и долю в СП, соответствующую 9,18% акций Роснефти, либо сами эти 9,18% Роснефти. Если подешевеет не так сильно, кредиторы получат всю сумму кредита сполна, а состав акционеров "Роснефти" останется прежним , - отмечает он.

Также он добавляет, что для того, чтобы оплатить "страховку" от падения "Роснефти", "Гленкор", по-видимому, обещал русским банкам часть прибыли, которую он получит при росте акций "Роснефти".

Сделка закроется в середине декабря. Тогда бюджет РФ получит 710,8 млрд руб от "Роснефтегаза". Это сконвертированные в рубли 10,2 млрд евро и еще сконвертированные в рубли 300 млн евро, которые "Роснефтегаз" получит от "Роснефти" в виде дополнительных дивидендов.

"Роснефть" за эти дополнительные деньги не получит ничего, просто увеличит дивиденды сверх заранее оговоренных , - констатирует Бершидский.

Эта сделка уже вызвала резонанс в российском обществе. Блогеры пишут в соцсетях о том, что "Сечин всех опять удивил", а многие говорят о том, что сделка стала "громом с ясного неба".

Как отмечает в "НГ " Юлия Латынина, накануне объявления о продаже «Роснефть» заняла 600 млрд руб. Размер этого займа для российского рынка является громадным, проводился он по закрытой подписке и был размещен за полчаса.

300 млн долл. от Glencore плюс 600 млрд руб. как раз и соответствуют примерно сумме, которую надо заплатить за 19,5% акций «Роснефти».

Напрашивается вывод: с Катаром (и Саудовской Аравией) РФ ведет в Сирии прокси-войну, потому что настоящими спонсорами сирийской оппозиции являются отнюдь не США и Европа, а Турция, Катар и Саудовская Аравия.

В мире есть тысяча и один способ заплатить за акции государственной компании деньгами самой государственной компании, но так, чтобы при этом акции достались частному лицу.

Например: компания размещает облигации, вкладывает полученные деньги в некий фонд, а этот фонд потом фронтует влиятельная, но непрозрачная международная корпорация.

Так что вопрос очень прост: кому на самом деле на глазах всех продают 19,5% акций «Роснефти» сразу после того, как «Роснефть» разместила на рынке займ в 600 млрд руб? - пишет Латынина.

На пост аналитика появился не менее интересный комментарий.

Станислав Белковский считает, что продажа акций компании придумана для того, чтобы сохранить контроль над «Роснефтью» в руках Сечина и как следствие Путина - "его основного друга и покровителя".

Предположим, «Лукойл» купил бы 19,5% «Роснефти», потом он бы мог заключить соглашение с компанией BP, которая контролирует крупный пакет, и начать серьезно влиять на менеджмент «Роснефти» и на контроль над финансовыми потоками, хотя там в условиях конкурса содержалось, что никто, BP не должна выходить из акционерного соглашения с нынешней «Роснефтью», но все же может измениться, все могут кинуть один другого.

А, кроме того, мы не будем забывать, что ведь все эти деньги получает не бюджет Российской Федерации напрямую, а государственное предприятие «Роснефтегаз», которое вообще является номинальным держателем контрольного пакета акций «Роснефти» и неподконтролен и неподотчетен никому.

И в официальной переписке «Роснефтегаза» указывается, что он не отчитывается перед правительством, что является полным нонсенсом, а только перед президентом Российской Федерации.

Поэтому целью является сохранение контроля над «Роснефтью» в руках ее нынешнего топ-менеджмента во главе с Сечиным, но в скобках Путиным, поскольку считается, что де-факто этот контроль осуществляется в интересах первого лица , - заявил Белковский в эфире "

Поднявшаяся мутная «информационная волна» по результатам покупки швейцарской трейдинговой компанией Glencore акций «Роснефти» («настоящей приватизацией», тут господа либеральные экономисты правы, это назвать, слава Богу, ), в принципе, довольно легко объяснима.

Сделка готовилась и проводилась в условиях повышенной секретности, а картину на мировых нефтяных рынках меняет настолько радикально, что понятна и истерика остальных игроков и некоторое недоумение не обязанных разбираться в тонкостях макроэкономическ их процессов граждан по обе стороны Атлантики.

Визг будет стоять еще довольно долгий и пронзительный, короче, поэтому попробуем объяснить.

И по возможности, что называется, «на пальцах».

Вот представьте себе, что вы крупный посредник в торговле, - ну, картошкой, например.

Картошка, безусловно, бывает разная.

Есть крупная астраханская (они там, кстати, вообще иной раз по два урожая в год снимают), есть, допустим, «северо-мордовск ая», размером чуть больше уважающего себя боба. А из-за белорусской, допустим, границы тебе еще и подмигивает добродушно чья-то усатая, непредсказуемая, но в целом симпатичная физиономия. Разные у них и вкусовые качества, но мы сейчас не об этом.

В любом случае – картошка и есть картошка.

Цену диктует не предложение, а спрос, а технологии производства в целом понятны везде, как, собственно, и ценообразование у производителей. Поэтому цена у них у всех, у производителей, будет примерно одинаковая с корреляцией на качество плюс на транспортное плечо.

И, что самое главное, помимо цены, предложение со спросом всегда плюс-минус более или менее сбалансированы, причем по понятным причинам предложение всегда пусть немного, но превышает спрос.

Это, простите, закон.

А теперь ответьте, пожалуйста, только честно, уважаемый картофельный трейдер, при прочих равных условиях, не будете ли вы закупать картошку у колхоза, допустим, «Всходы и побеги коммунизма», в котором у вас по каким-то внезапным бытовым причинам образовалась пятая часть?

И каждая проданная вами картофелина, минус издержки, приносит вам еще и дополнительную, не совсем чтобы уж такую «рыночную» маржу?! Вот всё остальное - плюс-минус регулируется глобальными рынками, тут в любом случае уже всё по факту чуть симпатичнее, чем везде.

И тут совершенно неслучайно акции швейцарского трейдера Glencore на гонконгской фондовой бирже растут на фоне участия компании в приватизации 19,5% акций «Роснефти». По состоянию на 09:56 по местному времени (04:56 по Москве) бумаги Glencore дорожают на 3,169%, до 29,3 гонконгских долларов. Растут и акции «Роснефти», В начале торгов на Московской бирже они подорожали на 6,6% - до 380 рублей за штуку. И это исторический максимум, который, судя по всему, вполне естественен и далеко не предел.

Вот, собственно, и все о продаже пакета «Роснефти».

Который со всей очевидностью выгоден как «продавцу» в лице опосредованно представленного «Роснефтью» Государства Российского, так и покупателю, в лице хищной швейцарской Glencore.

Понятен тут и «проигравший», вполне: это как раз те самые «глобальные рынки» с их знаменитой и отчего-то до сих пор невидимою «рукой». Собственно говоря, эта «схема» настолько классическая, что именно против таких «двухходовочек» в первую очередь и работает т.н. «антитрестовское » законодательство в тех же США. Но вот международным законодательство м подобного рода сделки не регулируются вообще от слова «никак», а «невидимая рука рынка» как-то уж слишком долго шарила по нашим российским карманам, чтобы вызывать у российских же обывателей хотя бы малейшее сочувствие.

Такие, простите, дела.

Как только СМИ ни называли состоявшуюся 7 декабря сделку по приватизации пакета акций одной из главных нефтяных компаний России: и личным триумфом президента Путина, и сделкой года, и т. д. Если говорить о ней языком цифр, то государство получит в бюджет от продажи части госпакета ценных бумаг компании 710,8 млрд рублей.

Как отметил российский президент, это «крупнейшая приватизационная сделка в нефтегазовом секторе в мире за уходящий 2016 год». Примечательно, что такой крупный контракт подписали в период действия антироссийских санкций. «Сделка состоялась, несмотря на введённые США и ЕС финансовые и технологические санкции в отношении „ Роснефти“ , которые, как было задумано, остановят западные компании от участия в покупке акций российского производителя нефти», — пишет The Financial Times. «Аналитики предполагали, что никакой приватизации не будет вообще, и российская компания сама же у себя и выкупит этот пакет акций. А что же получается в итоге? Путин переиграл всех», — резюмирует Wall Street Journal.

Основные плюсы приватизации

Эксперты уже проанализировали данную сделку и определили ряд основных моментов, которые с ней связаны.

— Все приватизационные сделки в российской нефтяной отрасли (кроме «Роснефти») за четверть века оцениваются в 8,2 млрд долларов. А «Роснефть» только за нынешний год в условиях довольно тяжелой конъюнктуры в отрасли и в связи с острой потребностью бюджета в деньгах практически за два месяца обеспечила поступления в размере 17,5 млрд долларов (11,1 млрд — продажа 19,5 % акций «Роснефти» консорциуму стратегических инвесторов, 5,16 млрд — покупка «Башнефти», 1,3 млрд — докапитализация оставшегося у государства 50%-ного пакета за счёт синергетического эффекта). Такой результат эксперты справедливо называют фантастическим.

— Если говорить о приватизационных сделках «Роснефти», то только IPO компании, состоявшееся в 2006 г., дало казне 10,7 млрд долларов Интегральная сделка этой осени принесла 17,5 млрд. Итого (вместе с реализацией в 2013 г. 5,66% акций ВР) — 33,1 млрд долларов. То есть «Роснефть» предоставила бюджету приватизационного дохода в четыре раза больше, чем вся нефтегазовая отрасль за всю историю России.

— Продажа пакетов акций «Башнефти» и «Роснефти» обеспечила бюджетные поступления в объёме 1,1 трлн рублей. За счёт этого удалось добиться снижения дефицита бюджета на 1,2 процентных пункта. При этом «Роснефть» — крупнейший налогоплательщик. В 2015 году компании с госучастием начислили в бюджет в общей сложности 4 трлн рублей, из которых 2,3 трлн (более 57%) приходится на «Роснефть».

— На фоне существенных фискальных изъятий из нефтяной отрасли продажа пакетов акций «Роснефти» осуществляется по премиальным рыночным оценкам. Это отлично видно на примере прошедшей приватизации части госпакета акций компании.

Первоначально минимальная цена продажи пакета была установлена на уровне 500 млрд рублей. Согласно принятым в Госдуме и утверждённым президентом изменениям в закон «О федеральном бюджете на 2016 год», от продажи акций «Роснефти» государство должно было получить 703,5 млрд. На деле бюджет получит 710,8 млрд.

По словам Игоря Сечина , «цена продажи является максимально возможной с минимальным дисконтом в 5% от текущих котировок на бирже». Согласно условиям сделки, участники консорциума имеют равные доли: по 50%. Такой интерес к акциям российского нефтяного гиганта ещё раз показал, что компания — ответственный игрок, который способен привлечь иностранные инвестиции в экономику России. И это при том, что после введения санкций объёмы такого инвестирования сократились в несколько раз. В 2015 году именно «Роснефть» первой прорвала инвестиционную блокаду, заключив с BP сделку по проекту Таас-Юрях.

— Cделка стала абсолютной неожиданностью для рынка и получила прекрасные отзывы со стороны экспертного сообщества, поскольку соответствует долгосрочным интересам российской нефтегазовой отрасли и государства в целом. Менеджменту компании удалось в сжатые сроки выполнить поручения президента и правительства и найти стратегических инвесторов. Игорь Сечин на встрече с Владимиром Путиным заявил о «коммерческих переговорах более чем с 30 компаниями, профессиональными инвесторами, суверенными фондами, финансовыми институтами стран Европы, Америки, Ближнего Востока, а также государств Азиатско-Тихоокеанского региона». Для потенциальных инвесторов было очевидно, что на продажу выставлен актив с большими перспективами роста. Капитализация «Роснефти», в соответствии с прогнозами ведущих инвестиционных банков, будет расти.

— Вариант был выбран оптимальный: продажа стратегическим инвесторам, которые, как и BP, заинтересованы в дальнейших инвестициях в перспективные проекты «Роснефти», нацелены на рост капитализации и укрепление позиций компании на мировом рынке и привержены её стратегической модели бизнеса. «Сделка является не просто портфельной инвестицией, а стратегической, и имеет дополнительные элементы, такие, как заключение долгосрочного поставочного контракта с Glencore, согласование позиций на рынке в результате этой работы, а также создание специального предприятия по добыче вместе с этим консорциумом как на территории РФ, так и по международным проектам», — доложил глава «Роснефти» российскому президенту.

— В отличие от других потенциальных партнёров Glencore как международный трейдер не ограничивает «Роснефть» конкретным регионом, а предоставляет ей выход на глобальную арену. Доказательством этого является новый договор о поставках нефти в объёме 220 тыс. баррелей в сутки, заключённый сроком на пять лет.

— Катарцы также проявляют интерес к российским добычным проектам и вполне могли бы следовать примеру BP, которая, став крупнейшим миноритарным акционером «Роснефти», активно принялась инвестировать в сибирские гринфилды компании. «Участие катарского суверенного фонда в приватизации „ Роснефти“ вызовет цепную реакцию у других инвесторов из стран Персидского залива», — говорит эксперт по нефтяному рынку из Кувейта Камель аль-Харами .

— Новая структура акционеров обеспечивает баланс интересов инвесторов и государства. «Контрольный пакет самой компании остаётся в руках российского государства, это пятьдесят с лишним процентов. В целом это очень хороший результат», — отметил Владимир Путин.

— «Роснефти» удалось привлечь инвесторов мирового класса, и это, безусловно, скажется на её капитализации. При этом дивиденды «Роснефти» составят отныне 35%, и такое изменение дивидендной политики является частью интегральной приватизационной сделки.

Ведь чем выше дивиденды, как известно, тем больше растут акции. По словам Игоря Сечина, уже в ближайшее время стоимость пакета «Роснефти», который принадлежит государству, вырастет примерно на 80 млрд рублей. Только по итогам объявления сделки акции компании выросли на 5%, достигнув исторического максимума в 380 рублей за штуку. Рыночная капитализация компании впервые превысила 4 трлн рублей 50%-ный пакет акций, оставшийся у государства, вырос примерно на 1,3 млрд долларов. Это значит, что синергетический эффект от сделки для государства составляет около 19 млрд долларов.

Сделка по продаже 19,5% «Роснефти» иностранному консорциуму Glencore и суверенного фонда Катара подписана. «Роснефтегаз» заплатит в казну спецдивиденд, банк Intesa даст покупателям €7 млрд в кредит

Штаб-квартира «Роснефти» в Москве (Фото: Andrey Rudakov/Bloomberg)

«Роснефть» и базирующийся в Швейцарии сырьевой трейдер Glencore объявили о подписании соглашения по продаже 19,5% акций «Роснефти» международному консорциуму Glencore и суверенного фонда Катара.

Получается, что «Роснефтегаз» продал долю в «Роснефти» на 2,6% дешевле, чем предписывало ему правительство. Еще 18 млрд руб. он доплатит в бюджет в виде «дополнительных дивидендов», чтобы выполнить распоряжение правительства. Цена в 692 млрд руб., которую платит консорциум покупателей, определена исходя из биржевой стоимости акций «Роснефти» на закрытии торгов 6 декабря с применением того же 5-процентного дисконта.

«Решение правительства по продаже будет выполнено», — поясняет РБК источник, близкий к одной из сторон сделки. Цена продажи соответствует уровню в 692 млрд руб. Разницу с суммой, указанной в распоряжении правительства, компенсируют дополнительными перечислениями в бюджет из «Роснефтегаза», добавляет он.

При этом правительство ожидало получить в бюджет в 2016 году 703,5 млрд руб. от приватизации 19,5% «Роснефти», следовало из пояснительной записки к поправкам в бюджет-2016 (были подписаны президентом 22 ноября). Эту же сумму назвал 8 декабря министр финансов Антон Силуанов в эфире «России 1». С этой точки зрения «Роснефтегаз» перечислит в бюджет на 1% больше, чем планировалось. План по привлечению 703,5 млрд руб. «за счет дополнительных поступлений дивидендов от «Роснефтегаза» по результатам продажи пакета из 19,5% акций «Роснефти» был заложен в бюджет в начале октября, когда Минфин впервые проект бюджетных поправок, — то есть еще до приватизации «Башнефти».

Представитель секретариата Игоря Шувалова и пресс-секретарь премьер-министра Дмитрия Медведева не ответили на запросы РБК.

​Катар платит больше, но не объясняет, почему

Субботние синхронные заявления «Роснефти» и Glencore прояснили , оставшихся после того, как президент России Владимир Путин и глава «Роснефти» Игорь Сечин на встрече в Кремле 7 декабря объявили о сделке с консорциумом Glencore ​и Катара как о завершенной. Glencore спустя несколько часов уточнял, что стороны еще ведут переговоры. Путин и Сечин называли стоимость сделки в €10,5 млрд, а Glencore — на €300 млн меньше. Катарский суверенный фонд вообще не комментировал заявление Кремля, и его доля в финансировании сделки оставалась неизвестной. Также не раскрывалось, кто прокредитует многомиллиардную покупку, хотя источники РБК и западных информагентств указывали на итальянский банк Intesa.

«Сделка демонстрирует нашу стратегию, направленную на осуществление инвестиций в высококачественные активы со стратегическими партнерами по всему миру для генерации долгосрочных финансовых доходов», — цитирует пресс-служба «Роснефти» президента суверенного фонда Катара Шейха Абдулу бин Мохаммеда бин Сауда аль-Тани.

Условия вхождения Glencore и Катара в капитал «Роснефти» не ​равны, если судить по опубликованным деталям сделки (QIA пока не выпустил никакого объявления о ней). Швейцарский трейдер внесет в сделку только €300 млн (это примерно 0,6% от текущей рыночной капитализации Glencore) против €2,5 млрд со стороны Катара, хотя их доли в консорциуме будут одинаковыми — 50/50, подтвердила в своем сообщении Glencore. На долю Glencore будет причитаться 9,75% капитала «Роснефти». При этом Glencore в рамках нового пятилетнего контракта с «Роснефтью», получит доступ к дополнительным 220 тыс. барр. в день российской нефти, что, вероятно, позволит ему стать крупнейшим торговцем нефтью «Роснефти» (сейчас это Trafigura).

«Молчание со стороны Катара — это очень странно, особенно учитывая, что они вносят больше всего собственного капитала в сделку», — сказал РБК профессор финансов Хьюстонского университета Крейг Пирронг, эксперт по рынкам торговли сырьевыми товарами.

Glencore сбросила риск на российские банки

Кроме того, банковское финансирование сделки будет организовано таким образом, что Glencore не будет отвечать своими активами перед кредиторами (безрегрессный кредит). Риск Glencore как акционера через консорциум и «структурированные соглашения» будет ограничен уровнем в €300 млн, следует из сообщения «Роснефти» (что это за структурированные соглашения, не поясняется). Glencore предоставит гарантии по банковскому кредиту на сумму до €1,4 млрд, но при наступлении гарантийного случая эта сумма полностью застрахована в «соответствующих российских банках», говорится в сообщении Glencore. В составе кредита, организованного Intesa, будет синдикат российских банков объемом €1,4 млрд, сказал РБК источник в банковских кругах. Пресс-служба ВТБ уже , что ВТБ неизвестно, о каких российских банках идет речь: «У нас нет никаких взаимоотношений с Glencore». Представители Газпромбанка, банка «Открытие», принадлежащего «Роснефти» ВБРР и банка Intesa не ответили на запросы РБК.

Почему речь идет именно о €1,4 млрд, из сообщений «Роснефти» и Glencore не ясно. Кредитор (Intesa) может потребовать дополнительного внесения денежных средств в случае падения цены акций «Роснефти» на рынке, но Glencore договорилась с неназванными российскими банками о том, что они оплатят это требование, предполагает Пирронг. Возможно, банки выпишут опцион-пут на заложенные под кредит акции «Роснефти» (опцион позволит продать их по заранее оговоренной цене на случай падения их рыночной стоимости), рассуждает Пирронг, но вторая сторона этого дериватива неизвестна. Сама «Роснефть» не принимала участия в сделке в качестве гаранта обязательств перед кредиторами, говорит источник в компании.

Glencore заложит под кредит более половины приобретаемых акций «Роснефти», сказал журналистам источник в «Роснефти», передало «РИА Новости» . То есть более 4,88% акций «Роснефти» будут заложены Glencore (сколько заложит катарский фонд, не сообщается). «Новые акционеры проводят сделку как LBO : актив закладывают как финансовый рычаг и используют часть своих средств для покрытия», — сказал источник.

При участии Марины Божко

Пару лет назад деловые СМИ в РФ и патриотические блогеры выражали бурный восторг по поводу продажи "серьезным иностранным инвесторам " 19,5% акций крупнейшей нефтедобывающей компании страны — "Роснефти". Тогда это подавалось как прорыв "санкционной блокады", небывалый успех правительства и лично президента РФ. В декабре 2016 года консорциум из покупателей — это катарский суверенный фонд Qatar Investment Authority и швейцарский трейдер Glencore (ведет свою историю от англо-советско-швейцарской структуры, торговавшей с 80-х годов прошлого века советским сырьем) — договорился заплатить за этот пакет 10,2 миллиарда евро (692,4 миллиарда рублей). Англичане заорали на весь мир о новом, невиданном триумфе "Влада Путина":

Продажу 19,5% «Роснефти» иностранным инвесторам Financial Times называет сюрпризом и триумфом президента Владимира Путина. FT отмечает, что это крупнейшая сделка в программе приватизации, которую задумало российское правительство в начале года ради пополнения бюджета. Также газета отмечает, что это одно из крупнейших вложений иностранных инвесторов в Россию, которое осуществляется вопреки санкциям ЕС и США, которые, как считалось, отпугнут западные компании от участия в этой приватизационной сделке, хотя напрямую это и не запрещают .

Bloomberg комментирует сделку почти в тех же выражениях. Агентство также говорит о триумфе для президента Путина, «который сам объявил о сделке в телеэфире», о том, что объявление стало сюрпризом и что сделка состоялась вопреки санкциям ЕС.

Forbes пишет о крупнейшей «приватизации» за последние несколько лет. Также издание приводит слова Сечина о том, что наиболее вероятными покупателями акций считались китайские и казахстанские инвесторы, но внезапно «ниоткуда» возникли Glencore и Qatar Investment Authority и перебили их предложение .

Действительно, успех налицо, "не смешите наши искандеры", но почему на эти акции не накинулись желанные китайские инвесторы?

Сразу после сделки количество вопросов еще более выросло. Например, выяснилось, что пакет акций был продан ниже той цены, которую предусматривала директива правительства РФ: 10,5 миллиарда евро или 710,8 миллиарда рублей. Затем у "крупных иностранных инвесторов", решивших вложиться в "Роснефть", которая только в 2016-2021 годах должна вернуть по займам 48 миллиардов долларов, не оказалось достаточно денег. Ну, такое бывает. Приходит приличный инвестор, бьют патриотические барабаны и гремят литавры, а в кармане у гостя — воздушная пустота. Qatar Investment Authority и Glencore поднапряглись и сообщили, что своих средств на двоих у них аккурат 2,8 миллиарда евро (300 миллионов у шейцарцев и 2,5 миллиарда у неприлично богатых катарцев). А больше, извините, нет.

Поэтому соучастником сделки был назван итальянский банк Intesa Sanpaolo (близкий к Ватикану), готовый выделить на благое дело прорыва "санкционной блокады" путинской РФ 5,2 миллиарда евро. Но недоставало еще 2,2 миллиардов евро для закрытия сделки. Откуда их взять? Об этом парой абзацев ниже.

Странности добавило и то, что российский бюджет получил 692,4 миллиарда рублей до того , как была формально завершена покупка. Морочить голову аналитикам и экспертам по поводу "прорывной сделки" долго смысла не имело. Оказалось, что невиданный триумф оплатил государственный банк ВТБ (61% акций принадлежит РФ), который в декабре 2016 года дал срочный бридж-кредит консорциуму "солидных инвесторов":

Издания РБК и "Ведомости" в понедельник, 16 января, сообщили, что кредит на эту сумму - 692 миллиарда рублей — государственный банк ВТБ 15 декабря предоставил сингапурской компании QHG Shares Pte. Ltd .

А знаете почему ВТБ дал кредит "серьезным инвесторам"? Потому что правительство и "Роснефтегаз" (прямой продавец 19,5% акций "Роснефти") выбрали катарцев и швейцарцев за... быстроту :

Glencore и Катар были выбраны покупателями, потому что оказались готовы «быстро заплатить», «быстро обеспечить необходимый объем ликвидности», сказал в четверг премьер-министр Дмитрий Медведев в интервью пяти телеканалам .

Следите за руками: покупателями был выбран пул уважаемых иностранных инвесторов, способных быстро заплатить деньги, но которые быстро их привлечь не смогли, и чтобы закрыть сделку, государственный банк ВТБ дал им кредит . Это или какая-то шизофрения или очевидный схематоз.

Бридж-кредит ВТБ "инвесторы" как бы вернули. Только помимо катарского фонда, швейцарского трейдера с мутной историей и итальянского банка в их числе внезапно оказались российские Газпромбанк и дочерний банк самой "Роснефти" — ВБРР, которые, очевидно, и закрыли формальную дыру в 2,2 миллиарда евро в структуре сделки. В январе 2017 года российские деловые СМИ дали первую информацию об этом:

Источники «Ведомостей» говорили, что помочь с кредитованием могли Газпромбанк и дочерний банк «Роснефти» — ВБРР .

К весне 2017 года выяснилось, что, по всей видимости, вообще никаких иностранных инвестиций не было, а сама сделка носила характер перекладывания из относительно пустого в относительно порожнее с неизбежной усушкой реальных "процентов за интерес и беспокойство":

Мы довольно ясно представляем, откуда эти деньги взялись, не очень понятно, куда они делись. Это средства "Роснефти". "Роснефть" выпустила облигации на сумму 9 миллиардов долларов, которые признаются Центральным банком России . Финансирование покупки акций "Роснефти" было осуществлено в основном благодаря этим средствам. Известно, что фирма Glencore поучаствовала в сделке тремястами миллионами евро, которые были обеспечены контрактами на поставку нефти. То есть в реальности, я подозреваю, она не выделила никаких денег. Суверенный фонд Катара формально предоставил 2 с половиной миллиарда евро. Скорее всего, это тоже не реальные деньги. Часть из них, по-видимому, деньги "Роснефти", которые, грубо говоря, были отмыты через структуры нескольких российских банков, в том числе Газпромбанка и Внешторгбанка, и поступившие итальянскому Intesa Sanpaolo .

Чтобы идиотия была очевидна всем, сделку стилизовали под обожаемую в северной Евразии "спецоперацию". В апреле 2017 года "Путин" провел церемонию награждения участников "покупки" акций "Роснефти". Победа? Но уже осенью 2017 года наступил второй акт комедии и бумаги "Роснефти" продолжили свое путешествие:

Катарский QIA и швейцарский трейдер Glencore оказались лишь временными держателями 19,5% акций «Роснефти», приватизированных в конце прошлого года. Теперь консорциум продал большую часть пакета — 14,2% акций — китайской CEFC за 9,1 миллиарда долларов (примерно 8,6 миллиардов евро) . После закрытия сделки у Glencore останется 0,5% акций «Роснефти», у QIA — 4,7%, что соответствует их прямым декабрьским инвестициям в эти бумаги — 300 миллионов и 2,5 миллиарда евро соответственно. Основная часть приватизируемого пакета тогда покупалась у государственного «Роснефтегаза» за кредитные средства. Теперь QIA и Glencore смогут расплатиться полученными от CEFC средствами с основным кредитором сделки банком Intesa (выделил €5,2 млрд), который, как сообщал Reuters, столкнулся с проблемами синдикации кредита .

Неужели "план Путина — победа России" реализовался и северная Евразия таки дождалась прихода "серьезных иностранных инвесторов"? Увы, нет. За пакет акций CEFC обязалась заплатить катарцам и швейцарцам в денежном виде 3,9 милиарда евро, а в виде некоего эквивалента еще 4,576 миллиарда евро. Но платить за китайских инвесторов будут... правильно, российские госбанки. Точнее, все тот же ВТБ. А что такого? Ведь у китайской частной компании CEFC с оборотом в 45 миллиардов долларов в год нет таких денег. Как и нет желания у купающихся в деньгах китайских банков финансировать покупку акций опутанной внушительными долгами и небольшими санкциями "Роснефти". Так что снова схематоз на марше :

ВТБ подписал соглашение с китайской CEFC о предоставлении кредита на €5 млрд на покупку 14,16% акций «Роснефти» . Об этом сообщил глава ВТБ Андрей Костин в среду в кулуарах форума в Давосе. «У нас подписаны все соглашения, открыта кредитная линия, которой компания может воспользоваться в любой момент,— сообщил он.— Они оплатили все комиссии, юридически обязывающие коммитменты с обеих сторон уже существуют». Залогом по этой сделке выступят 14,16% акций «Роснефти», заявил в среду журналистам первый зампред правления ВТБ Юрий Соловьев .

С грехом пополам россиянским менеджерам удалось таки за год с лишним найти китайского инвестора для "Роснефти". Денег, правда, он не платит, но под сделку можно вытащить бабло из государственного банка ВТБ и попользоваться им. Что будет дальше? По всей видимости, через некоторое время CEFC съест причитающиеся ей "проценты" от сделки (включая дивиденды) и вернет не самые ликвидные, скажем мягко, бумаги сечинской корпорации банку ВТБ. Или продаст еще кому-нибудь при участии все тех же российских госбанков. К тому времени история с бурным триумфом "приватизационной победы Путина" окончательно забудется, а свои потери ВТБ компенсирует траншами от ЦБ РФ или из государственного бюджета.

Не будут внакладе и "партнеры". Швейцарская и катарская "прокладки" останутся с небольшими пакетами акций и неибежными комиссионными. Как и итальянский Intesa Sanpaolo, который США в 2016 году оштрафовали на 235 миллионов долларов за обход санкций против Ирана, кстати.

Ведь хорошим людям всегда надо помогать.